Пятница, 29 марта, 2024
Главная > Публикации > Я– крепость, я продолжаю бой!

Я– крепость, я продолжаю бой!

Одно из пополнений, прибывшее перед войной в расквартированный в Брестской крепости 333-й стрелковый полк, отличалось особой дружбой и исполнительностью. Это была группа бойцов – призывников из Чувашской АССР. Годами и десятилетиями поисковый клуб «Набат» чебоксарской средней школы № 57 восстанавливает их список. Часть бойцов из Чувашии прибыла в полк еще осенью 1939 года, часть позже. Фамилии более шестидесяти человек удалось установить поисковым группам под руководством неутомимого краеведа, участника Великой Отечественной войны Владимира Бурмистрова. Земляки первого призыва помогали новичкам овладевать наукой побеждать – все чувствовали, что это скоро пригодится. Так и вышло, на их долю легло тяжелейшее испытание – в составе гарнизона крепости они приняли первый бой с немецкими захватчиками на рассвете 22 июня 1941 года у Тереспольских ворот.

С петлицами артиллериста

Константин Радиков из деревни Новые Шальтямы начало войны встретил в Бресте в составе 333-го стрелкового полка. Он был и одним из последних защитников Брестской крепости. Фашисты захватили его в плен только 24 июля. Константин Радиков был призван в Красную Армию Канашским ОГВК 29 ноября 1939 года и направлен в 800-й стрелковый полк 143-й стрелковой дивизии, размещавшейся в то время в Новозыбково (Брянская обл.). Позже Константин был переведен в Брестскую крепость в 333-й стрелковый полк 6-й стрелковой дивизии. В одном из этих полков Константин прошел полковую школу младшего комсостава. Во всяком случае, на довоенном фото у него петлицы сержанта-артиллериста.

Артиллерия в стрелковом полку

Артиллеристы несли службу в своих батареях несколько обособленно от стрелковых подразделений, и у них было заметно меньше знакомых среди красноармейцев-пехотинцев. Возможно, поэтому участники обороны Бреста не могут вспомнить действия Радикова после начала войны. Через некоторое время Константин получил краткосрочный отпуск для поездки на родину. Нужно отметить, что тогда, как и сейчас, такие отпуска предоставлялись лишь лучшим бойцам – отличникам боевой и политической подготовки. Ветеран педагогического труда из деревни Новые Шальтямы Николай Воронцов также утверждает, что Константин вместе с дядей Воронцова Алексеем Прокопьевым, тоже попавшим на службу в Брест, обучался в полковой школе младшего комсостава и имел звание сержанта.

Неизвестный подвиг

Увы, вряд ли мы когда-нибудь узнаем, как прожил первый месяц войны один из последних защитников легендарной Брестской крепости Константин Радиков. Но это однозначно подвиг, которым мы должны гордиться. В эти дни происходило немыслимое противостояние гарнизона крепости и отборной 45-й пехотной дивизии вермахта (она уже имела боевой опыт во Франции), двух поддерживавших ее пехотных и двух танковых дивизий из 2-й танковой группы Гудериана. Одна только 45-я пехотная дивизия насчитывала почти 17 тысяч вышколенных солдат и офицеров. Ей противостояли до 7-8 тысяч командиров и красноармейцев РККА из разных частей крепости, оставшиеся из-за массовой гибели комсостава без единого руководства. По разным источникам, к концу июня гарнизон крепости потерял до 7 тысяч своих защитников убитыми, ранеными, плененными, пропавшими без вести. 22 июня в 3.15 крепость подверглась ураганному артиллерийскому огню. Через полчаса немцы пошли на штурм. Сопротивление гарнизона было раздроблено на несколько отдельных очагов. Отчаянно сражались бойцы на Волынском и особенно на Кобринском укреплениях, не раз поднимались в штыковые атаки. К вечеру 24 июня немцы захватили Волынское и Тереспольское укрепления. Оставшиеся в живых ночью переправились в Цитадель – в центральную часть крепости, расположенную на острове. В следующие дни основное сопротивление врагу оказывали бойцы и командиры в Кобринском укреплении и Цитадели (именно здесь находились казармы 333-го полка). В Восточном форте Кобринского укрепления майору Петру Гаврилову удалось собрать вокруг себя около 400 человек, но в ходе непрерывных атак (доходило до 7-8 атак в день с применением губительных огнеметов) силы таяли с каждым часом. 26 июня пал последний участок обороны Цитадели возле Трехарочных ворот. 30 июня было подавлено сопротивление защитников Кобринского укрепления и его Восточного форта – они практически были выжжены огнеметами. Организованная оборона Брестской крепости на этом закончилась, оставались лишь изолированные очаги сопротивления и одиночные бойцы.
Наши земляки служили и жили в Бресте очень дружно. Они не только активно общались, но и помогали друг другу в боевой и политической подготовке. Каждая новость из родного края сразу же передавалась по землякам, служившим в крепости. Со временем они наладили не только регулярное получение из республики местных газет и журналов, книг на родном языке, но и попросили родных прислать чувашские наряды, которые очень украсили выступление группы бойцов из Чувашии в концертной программе в гарнизонном клубе. Обо всем этом рассказал автору Николай Воронцов. Ему в свое время довелось встретиться с участниками обороны Брестской крепости Алексеем Данилиным и Василием Смирновым, они и поведали о подробностях довоенной службы в крепости. Запомнилась им и последняя мирная ночь. Была суббота. Собравшись вместе, пели чувашские песни. На прощанье кто-то запел популярную в то время среди красноармейцев песню «Если завтра война». Кто знал, что до нее осталось всего несколько мирных часов!

Защитники цитадели

Вряд ли когда-нибудь удастся выяснить, сколько бойцов осталось в строю к концу июля 1941 года, через месяц боев. Но теперь мы точно знаем, что среди последних защитников Брестской крепости был и наш земляк Константин Радиков. Без еды, без воды, без боеприпасов, без достоверной информации о происходящем на фронтах, выжигаемые в подземных казематах огнеметами они не теряли веру в победу (слово «победа» тогда еще и не писали с заглавной буквы) и продолжали сопротивление врагу. Довелось ли Радикову воевать по специальности? Известно, что в распоряжении командира 44-го полка майора Гаврилова, возглавившего один из очагов обороны, были и бойцы из 333-го стрелкового полка, а также две зенитки и несколько 45-миллиметровых пушек. Кстати, второй танк противника (трофейная французская машина Somua S-35) был подбит в центральном дворе Цитадели (центральная часть крепости) орудием 333-го стрелкового полка. Майор Гаврилов был пленен тяжело раненым 23 июля 1941 года. Этим же числом датируется и знаменитая надпись, нацарапанная на стене одним из защитников крепости: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20/VII-41». А 24 июля 1941 года был пленен Константин Радиков. Мать Константина Ольга Михайловна Михайлова в 1957 году обращалась с заявлением о судьбе своего сына. После изучения всех обнаруженных к тому времени документов военкомом города Канаша было принято решение «Учесть пр. б/вести IX-1941 г.».

Загадочное отчество

Много вопросов вызывает отчество Константина Радикова. В анкете военного комиссариата, заполненной со слов матери Ольги Федоровны, он – Семенович. Под таким же отчеством он попал и в Книгу Памяти Чувашской Республики (часть 1, том 4, стр. 413).
Работники сельской библиотеки, занимавшиеся изданием деревенской Книги памяти ко Дню Победы 2016 года уверены, что его отчество – Кузьмич. Таким он и вошел в Книгу. В документах VIII-го военного округа Германии, в частности, лагеря военнопленных шталаг VIII-Е (308) в персональной карте № 1 его отчество отмечено как Михайлович. Указанная в этой же карте фамилия матери – Федорова дает основание предположить, что Константин умышленно исказил при оформлении документов в лагере военнопленных сведения о родителях. Возможно, таким образом он хотел обезопасить их от возможных репрессий со стороны властей как семьи попавшего в плен. В лагерях военнопленных пытались убедить в том, что Родина бросила их, стала мачехой, старались завербовать на свою сторону. Впрочем, Родина, как показала жизнь, и вправду принимала бывших военнопленных не с объятиями. Но в Personalkarte I Радикова автору не удалось встретить каких-либо пометок аккуратных немцев о возможности использовать этого военнопленного в своих целях: «Ex.Leg.» (бывший легионер), «Uberlaufer» (перебежчик). 4 марта 1957 года Канашским горвоенкоматом из Отдела персонального учета сержантов и рядовых Советской Армии было получено извещение о том, что Радиков Константин Кузьмич пропал без вести в сентябре 1941 года. Возникает вопрос: почему в письме военкомата у матери Константина указано отчество «Федоровна»? В анкете указаны воинское звание и должность Радикова – рядовой, стрелок. Связь с ним, как отмечено в анкете, потерялась уже в июне 1941 года. Порой возникает ощущение, что речь идет о двух уроженцах Шальтям, которые отличаются лишь отчеством, но односельчане не сомневаются, что говорим мы об одном и том же человеке.

Шталаг VIII-Е (308), или ад

В группе других военнопленных Белостокского выступа Константин Радиков был направлен в лагерь для военнопленных шталаг VIII-E (308) в город Нойхаммер в Нижней Силезии (после войны по решению Потсдамской конференции город был передан Польше и переименован в Свентошув), прибыл он туда 26 или 27 июля. Эшелоны с пленными разгружались на вокзале в Свентошуве. После выхода из вагонов формировались маршевые колонны, у них изымались любые имевшиеся с собой предметы. Затем колонна под тесным эскортом вооруженных винтовками охранников двигалась по дороге через мост на реке Квиса и далее мимо бумажной фабрики по мощеной улице Koberbrunnerstrasse (сейчас улица Кльонова) в восточном направлении к воротам номер 5. После прохождения ворот дорога (ныне улица Гусарска) вела в южном направлении в лагерь. В лагере Константину Радикову был выдан жетон с присвоенным ему лагерным номером 30048.
27 августа Радикову было сделано две прививки – от оспы и, возможно, от тифа – он свирепствовал в лагере. Этому способствовала немыслимая скученность узников, полное отсутствие каких-либо условий. Была каменная уборная, в которую забивалось человек 20-25, – они там спали стоя. Все остальные оставались под открытым небом в тех лохмотьях, в которые день за днем превращалась красноармейская «х/б». Всю обувь изъяли в первые же дни, и пленные ходили босиком. Лишь к осени выдали что-то вроде деревянных сандалий. Впрочем, еще было два карцера – огороженные колючкой площадки 4х4 метра. На ночь узники лагеря копали руками и любыми возможными в условиях лагеря предметами ямы-норы, в которые зарывались по одному или по два-три человека, стараясь если не согреться, то хотя бы не замерзнуть холодными осенними ночами. Нередко эти ямы становились их могилами, многих затаптывали толпы пленных – фашисты издевались над ними, подбрасывая отбросы еды то с одной, то с другой стороны лагерной территории и наблюдая, как пленные дерутся в кровь за какой-то кусок, теряя порой человеческий облик. Самых крепких ждал Освенцим. Через лагерь шталаг VIII-E прошло около 300 тысяч военнопленных, в среднем в нем ежедневно находилось от 50 до 100 и более тысяч человек, 20 тысяч погибло здесь же из-за жестокого обращения, непосильных работ и болезней. У моста через Квису установлена каменная глыба с памятной табличкой об этом, но никого уже не вернуть.

Последний день Константина Радикова

26 сентября 1941 года Константин Радиков в составе рабочей команды № 3 был направлен, вероятно, на строительство объектов авиабазы № 3 или дороги Зайферсдорф (ныне город Болеславец, Польша) – Броккендорф, где также никто не заботился об условиях содержания советских военнопленных. 31 октября 1941 года зафиксирована смерть Константина Радикова. Определить причину смерти не представляется возможным, мы можем лишь высказывать предположения на этот счет. Но вызывает глубокое возмущение место захоронения – мусорная свалка в Зай- ферсдорфе. Возможно, никто и не хоронил его и его товарищей по лагерю, просто вывалили на свалке и присыпали землей. Документ об этом – Personalkarte I Константина Радикова, хранящийся в Центральном архиве Министерства обороны РФ (фонд 58, опись 977520, дело 2148) – настоящий обвинительный приговор фашизму…
Благодарим за помощь в подготовке публикации ветерана педагогического труда Николая Воронцова, Чувашскую национальную библиотеку, Ново-Шальтямскую модельную библиотеку (Таисию Иванову). Использованы материалы сайта obd-memorial.ru, русского фортификационного сайта http://fortification.ru/forum/index.php, книги Дмитрия Шипунова «Из плена не вернулись…», изданной на средства гранта Президента РФ, книги Ростислава Алиева и Ильи Рыжова «Брест. Июнь. Крепость».

Евгений ШУМИЛОВ

Добавить комментарий

Добавляя комментарий, Вы принимате условия Политики конфиденциальности и даете своё согласие редакции газеты "Канаш" на обработку своей персональной информации. Обязательные поля помечены *

*

code