Наше большое село на четыреста дворов раскинулось в живописном месте на берегу реки Пьяны в Горьковской области. Кругом заливные луга, богатые леса… Я родилась 4 ноября 1931 года. Была младшей в большой семье Волковых. В 1937 году арестовали моего папу, Степана Семеновича. Этот день 22 февраля помню в мельчайших подробностях: как вечером в дом пришли вооруженные люди, как делали обыск, как забрали фотокарточку дяди – он в то время жил в Китае, как рассыпали мешок муки прямо на дорогу в снег… С того дня нас стали называть «семьей врага народа». Спустя несколько лет папу реабилитировали. Посмертно. О начале войны на все село сообщил громкоговоритель голосом Юрия Левитана. Уже на следующий стали приходить повестки. На фронт провожали всем селом – шли пешком до леса, оттуда новобранцы на подводах добирались до Сергача. Мой старший брат Александр погиб в первые дни войны – немцы разбомбили поезд, на котором он ехал на фронт. Второй брат, Алексей, пропал без вести в 42-ом. В боях погиб и младший Иван. В селе остались старики, женщины, дети. Из подростков собрали трудовую бригаду, мы быстро выучились всем колхозным премудростям – косить траву, сеять рожь, сажать и убирать картошку. Вдвоем с мамой пахали землю. Мама идет за плугом, а я веду быка: «Мама! Я устала, не могу!» «Доченька, давай еще бороздку сделаем…» Помню, как все время хотелось есть. Мы пекли хлеб из лебеды. Для супа мама натирала картошку, клала в бульон крапиву. Печку топили хворостом – вдвоем с мамой возили ветки из леса на санках. К нам в село приехали эвакуированные из Ленинграда. У них маленький ребенок. Кушать совсем нечего. Я подою козу, единственную нашу кормилицу, и несу стакан молока малышу. А он уже ждет меня – смотрит в окно жалобными глазами. Запомнился Новый год в школе. Нам сделали настоящие новогодние подарки: кусочек хлеба и три маленькие сладкие горошинки… В селе началась цинга. От голода и болезни умирали дети. Но мы находили силы помогать фронту. По всему селу собирали шерсть, заходили с девчатами в каждую избу – и маленькому клочку были рады. А потом собирались вместе – пряли, вязали носки и рукавицы. Посылки с теплыми вещами и табаком отправляли в военные части. В каждой посылке – письмо, написанное аккуратным детским почерком: «Берегите себя! Победа будет за нами!»
С 1952 года я живу в Канаше. Мой муж Виктор Афанасьевич устроился здесь машинистом в депо. Я стала работать сначала на хлебозаводе, а потом заведующей складом в протезной мастерской. Поначалу мы снимали угол в частном доме, потом жили в деревянном бараке. В 1957-ом нам выделили комнату в коммунальной квартире на три семьи. Кухонька маленькая, на девяти квадратных метрах размещались печка, три керогаза, три стола и три хозяйки. В ванной – титан, топить его надо дровами. Стирку затеешь или банный день – надо договориться с соседями. Но мы все равно жили очень весело и дружно. Часто устраивали общие ужины. А если в какой-то семье пекли пироги, то угощались все без исключения. Лет двадцать так жили. В одной комнате – моя мама, мы с мужем и двое детей. Позже семья Сорокиных переедет в Шумерлю, Флеевых направят в Казань. И мы заживем своей семьей. Так и прожили всю жизнь в этой квартире, полной замечательных, трепетных воспоминаний… Канаш разрастался на наших глазах. Мы застали время, когда на месте Московской улицы были картофельные поля. Протезная, где я проработала 30 лет, размещалась на месте сегодняшнего магазина «Пятерочка» по улице Пушкина. Рядом было двухэтажное общежитие депо. Возле Никольской церкви стояли ряды ларьков, здесь же торговали семечками… Как далеко ушло это время, но как оно близко и дорого сердцу…
